Надо ли доносить на доносчиков
Парламентарии обеспокоены тем, что в России все чаще наказывают граждан после поступления жалоб со стороны других граждан. А есть ли критерии, по которым можно заранее разграничить кляузу и острый сигнал, профессионального ябеду и бдительного гражданина?
Электросчетчик и Достоевский
Старо как мир: вдруг вы узнали, что сосед установил на свой электросчетчик хитрый механизм, замедляющий его ход и изменяющий показания. Вопрос: следует ли на это пожаловаться в соответствующие инстанции?
Чувство справедливости призывает обязательно «накапать»: с чего это сосед платит за энергию меньше, чем потребляет?! С чего это остальные должны переплачивать за неучтенное электричество? Но у многих в мысли вмешивается нечто, именуемое национальным менталитетом, культурным кодом и прочими умными словами. Мол, доносительство — это позор. Тем более речь идет не о жизни и смерти. Бог с ними, с соседом и его счетчиком.
А если сосед жену и детей колотит? А если, судя по подозрительным личностям и характерным запахам, в его квартире наркопритон? Существует ли та грань, когда терпение лопнет и «донос» естественным образом перерастет в «сигнал»?
Вопрос не праздный, потому что в свое время сам Федор Михайлович Достоевский признался журналисту Суворину, что даже если узнал бы, что Зимний дворец вот-вот будет взорван террористами, в полицию бы не пошел: «Боюсь прослыть доносчиком». Монархист Суворин согласился, кстати, что тоже не пошел бы.
Впрочем, если бы все у нас рассуждали именно так, жизнь бы наша была совсем другой, и совершенно не очевидно, лучше или хуже. В нашем глубинном обществе действительно не привечают жалобщиков (в данном случае этот эпитет безоценочный), но меньше их от этого не становится.
Закон о доносчиках
«Культура доносов возрождается», — тревожится вице-спикер Госдумы Владислав Даванков. Он подготовил законопроект, который вводит административную ответственность для граждан за злоупотребление правом на обращение в госорганы, если в результате проверки обращений не будет обнаружено никаких нарушений.
Беспокоит депутатов то, что в наши непростые времена все слышнее «серийных доносчиков», «добровольных помощников», которые «стучат на соседей, артистов, блогеров, а то и просто на случайных прохожих».
Скажем сразу, что правительство РФ проект закона не поддержало. В отзыве кабмина говорится, что право граждан на обращение в органы госвласти закреплено статьей 33 Конституции. Кроме того, закон прямо запрещает привлечение к ответственности за подачу обращений.
Действительно, как же наладить обратную связь государства с обществом, если сузить возможность граждан сообщать о проблемах? Если не будет доказано, что сосед подкручивает счетчик, меня оштрафуют?
С другой стороны, и сосед имеет право на честное имя. Может, ничем противоправным он не занимается, просто я испытываю к нему личную неприязнь и готов обвинить в чем угодно, лишь бы ему насолить. Или, извините, я вообще тронулся рассудком.
Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский вспоминал, как однажды к нему пожаловали представители правоохранительных органов. К ним поступила жалоба на то, что «жулики и воры в Эрмитаже продали „Мадонну Альбу“ Рафаэля». Это при том, что знаменитое полотно действительно было продано за рубеж, но еще в 1930-х годах и по поручению советского правительства.
Их нравы
Думается, что слова про складывающуюся в нашей стране «культуру доносов» чересчур громкие. Ведь притчами во языцех стали рассказы о том, чем обеспечивается внешнее благополучие западных обществ. А все тем же — доносами на соседей и вообще на любого, кто не внушает доверия. При этом тамошние жители не испытывают душевных тревог в духе Достоевского — действуют уверенно и четко, как с детства учили.
Вспоминается рассказ одного россиянина, который, находясь в командировке в Швейцарии, решил порыбачить, а улов по привычке завялить, подвесив во дворе арендованного дома. В тот же день к нему нагрянула полиция: соседи не поняли, зачем на бельевых веревках висит рыба, а поинтересоваться у жильца напрямую — не в их культуре.
А с «их культурой» порой приходится бороться и в России. Например, с пресловутой ювенальной юстицией, которая в широком смысле обеспечивает защиту прав несовершеннолетних, ставя во главу угла интересы ребенка, а не родителей. На практике это выливается в то, что органы опеки могут изъять детей из семьи при любом подозрении на то, что им не обеспечены должные уход и внимание.
На проблему обратил внимание другой вице-спикер Госдумы Петр Толстой, который также предложил ввести наказание за ложные доносы, но в более конкретном аспекте — за доносы на семью.
«Именно на доносах основываются случаи грубого вмешательства в семью органов опеки с изъятием детей — кому-то из соседей что-то не понравилось, свекрови не нравится, как воспитывают внуков, и т. д.», — рассуждает он.
И ведь тоже правильно. Но, опять же, все мы понимаем, что по-настоящему неблагополучных семей много, и иногда своевременные сигналы соседей спасают детям жизни.
В ручном режиме
Да, госорганы буквально завалены всяческими обращениями, и только тщательное разбирательство помогает понять, что из этого недостойно внимания. Эта работа отнимает уйму времени, которое в теории могло бы быть потрачено чиновниками на более полезные дела. Но мы не знаем, как было бы на самом деле.
Приходится признать, что изданием все большего количества законов глубинные проблемы общества не исправить. Не все удается уложить в прокрустово ложе юриспруденции. Здесь важна конкретика, и это тот случай, когда лучше работать в ручном режиме.
Плохо, когда у правоохранителей отнимают время казусы вроде вяленой рыбы во дворе и «исчезнувшей» картины Рафаэля. Но хорошо, когда бдительность граждан помогает вовремя предотвращать теракты. Уважаемый Федор Михайлович не во всем был прав и, к чести его, это признавал.
Андрей Савин