Как поступать с квадроберами

Квадробинг — еще одно новое заимствованное слово в русском языке, означающее модное увлечение подростков. Они перевоплощаются в животных, имитируя их облик и поведение. Что это — субкультура, бизнес-схема, а может, пресловутое «тлетворное влияние»?

Вечная тема

Начать сегодня хочется своеобразным эпиграфом. О необычном увлечении череповецкой молодежи в ноябре 1973 года написала городская газета «Коммунист»: «Появились в городе девицы, от пятнадцати лет и старше, демонстративно фланирующие по улицам с сосками-пустышками в зубах. Причем их не единицы, а все больше и больше. Идет этакая: пальто нараспашку, волосы дыбом, а в зубах соска. Зачем? А кто их разберет!»

Квадро… Кто?

Когда дети начинают заниматься чем-то массовым, новомодным и неостановимым, взрослых это неизбежно ввергает в пучину неприятия и страха: кем они вырастут, ради кого мы жили и боролись, в конце концов, в чьи руки попадет воздвигнутое нами здание?

Когда дети, а тем более подростки, движутся на четвереньках в маске кота и отчаянно мяукают, не желая прерывать сей перформанс ни под уговорами, ни под угрозами, и когда имя им легион, мы не очень-то готовы списать это на игру или маленький и миленький бунт против мира взрослых. Мы копаем глубже.

В помощь нам неутешительная статистика: если в конце 2022 года в поисковик «Яндекса» лишь 43 раза ввели запрос про квадроберов, то в сентябре 2024-го таких запросов было больше миллиона. В соцсетях появились соответствующие сообщества с тысячами подписчиков, а бизнесмены, видя, к чему идет дело, тут же наладили выпуск и поставки «аксессуаров»: масок и хвостов животных всех мастей, перчаток-лапок, даже ошейников с бубенцами. На одном из популярных маркетплейсов продажи таких товаров взлетели с начала года на 4,8 тысячи процентов.

Тренд мировой, зародился несколько лет назад, а до России, как часто бывает, дошел с опозданием — и завирусился.

Ну, а теперь давайте честно: много на вашем пути попадалось квадроберов? Мне — ни одного. То есть в каком-то смысле увлечение это хоть и набирающее популярность, однако нишевое. Почему же разговорами о нем не гнушаются аж депутаты Госдумы?

Запретить!

Запретить продажу товаров для квадробинга призвал, в частности, зампред думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный.

По его мнению, речь идет не об увлечении, а идеологии, чужой традиционным ценностям, которая «не несет за собой развития человека как личности и даже наоборот — способствует его деградации, делает его безликим и бесправным со всеми вытекающими последствиями».

«Делать из человека животное — это ненормально», — заявил он «Парламентской газете».

«Ребята не просто примеряют на себя образ собачки, кошечки или кого-то еще. Они начинают ходить в туалет в неположенном месте, есть кошачий или собачий корм, кидаться на людей, кусаться, царапаться и тому подобное», — говорит депутат Госдумы Яна Лантратова.

Еще один депутат, Татьяна Буцкая, уверена, что через подобные движения детьми могут управлять и пытаться втянуть во что-то опасное.

При этом цель наша — не показать, как велики от страха глаза уважаемых парламентариев. Время сегодня такое, что за любым массовым явлением могут стоять чьи-то корыстные и деструктивные интересы. Распространение своего влияния на подрастающее поколение в стане противника — излюбленный метод со времен иезуитов, и, наверное, еще много раньше.

Но вот мнение еще одного думца, члена комитета по просвещению и по совместительству ходячей энциклопедии Анатолия Вассермана. Отметив, что запретный плод сладок и любой запрет по сути — это самый эффективный способ популяризации чего бы то ни было, он добавил очевидное: у детей такие увлечения существовали с незапамятных времен и являются естественными на пути их взросления.

Так что же, считать нам движение кавдроберов опасным явлением для общества либо же обычной игрой, формой досуга, популярной здесь и сейчас только лишь потому, что дети вообще падки на все популярное (как и взрослые, если разобраться).

А что родители?

Помните, как на рубеже девяностых-нулевых недоросли поголовно ходили с брелками тамагочи, в котором «обитало» некое электронное существо, которое постоянно то хотело кушать, то в туалет, то болело, причем в самые неподходящие моменты, и дети даже ночами просыпались, чтобы покормить Это. Сколько вокруг было разговоров: тамагочи приводит подрастающее поколение к нервному расстройству! Но поговорили — и нет никаких тамагочи.

Позже, с появлением смартфонов, наступил сезон «ловли покемонов» — сказочных зверьков со сверхспособностями. «Запретить!» — вещали депутаты, ибо коварное приложение заводит подростков в опасные для них места.

Были еще монструозные куклы Хагги Вагги, «жуткие», которые депутат Госдумы Мария Бутина предлагала запретить как минимум для детских садов по госзакупкам.

Многие взрослые про все это благополучно забыли, а некоторые и не слышали вовсе. Иных уж нет, а те далече…

Здесь можно сделать как минимум два вывода. Первый: зная, как долго готовятся, рассматриваются и принимаются законопроекты, народные избранники раз за разом рискуют не успеть за капризами скоротечной детской моды. И что потом делать с ворохом законов, которые содержат запрет на то, чем уже никто не увлекается?

Второй вывод вытекает из первого: если любое вирусно-популярное увлечение так стремительно сходит на нет, стоит ли пристального внимания каждое отдельное из них?

Недаром самый разумный совет в таких ситуациях — не запрещать явление, а увлечь другим, более, на взгляд взрослых, полезным и конструктивным. Но этот же совет — и самый скучный. Вдобавок непонятный: легко сказать, а как увлечь, чем?

Возможно, ответы на эти вопросы должны искать сами родители. Которые, напомним, в большинстве случаев и покупают своим детям в разное время и тамагочи, и страшную куклу, и лисий хвост.

И с кого тогда главный спрос?

Андрей Савин