«Одна из любимых книг — «Мертвые души» Гоголя»
Максим Приходский — программист и поэт, физик и лирик в одном. Редкое сочетание, тем более интересно, какое место в жизни Максима занимает книга. Современная жизнь течет стремительно. Что нужно успеть из нее извлечь — какие знания и чувства?
— Максим, не могу удержаться от вопроса. Какое отношение к вам имеет Виктор Ефимович Приходский? Если я не ошибаюсь, он работал в ЧГУ.
— Виктор Ефимович — мой отец. Он был прекрасным человеком. Мне часто говорили, что я похож на него внешне.
— Какое влияние на вас оказал отец, что запомнилось из его слов, его «сердца горестных замет»?
— Отец оказал на меня огромное влияние. Конкретных слов не помню, но он воспитал во мне открытость мышления, тягу к исследованию, к экспериментам в чем бы то ни было, доброту и терпение. Это, конечно, навскидку — его значимость в формировании моей личности сложно переоценить. Наверное, от него у меня тяга к английскому, хотя я изучал язык самостоятельно.
— Максим, хорошо помню, как научилась читать. Когда буквы сложились в слова, мне было лет шесть, для меня это было чудом, открытой дверью в волшебный мир. Как вы научились читать?
— Не помню конкретного эпизода, все произошло как-то постепенно. Но помню, что я до очень позднего времени вообще не говорил, что заставляло родителей беспокоиться о моем развитии. Но потом просто однажды пришел на кухню и сказал: «Ну-ка, дайте мне воды». И с тех пор я говорил нормальными синтаксическими конструкциями без проблем. Наверное, я терпеливо учил язык, прежде чем заговорить на нем.
— Довольно интересный путь к чтению. Вернемся к теме детских книг. У меня был букварь — «мама мыла раму» (советского производства, сейчас он мне кажется гениальным). Книги таких авторов, как Агния Барто, Корней Чуковский, Самуил Маршак, Николай Носов. Эти книги были для меня просты и понятны. Они меня понимали, развлекали, воспитывали. С ними легко можно было определить, что такое хорошо, а что такое плохо. Вам эти книги были близки?
— Моими любимыми детскими книгами были сказки и стихи Самуила Маршака и Корнея Чуковского. Иногда мне кажется, что я перенял некоторые черты рассеянного с улицы Бассейной из произведения Самуила Маршака «Вот какой рассеянный» (0+). Кроме шуток. Важными в моем становлении стали книги Николая Носова: «Приключения Незнайки и его друзей» (0+), «Незнайка в Солнечном городе» (0+) и другие. «Приключения Чиполлино» (0+) — сказка итальянского писателя Джанни Родари. Я уже даже детали сюжета не помню, но, судя по моим ценностям, я явно усвоил уроки этих книг, их персонажей. Считаю, что их надо читать всем детям.
— В подростковом возрасте я буквально глотала приключения, путешествия, исторические романы. «Остров сокровищ» (6+) Роберта Стивенсона, «Айвенго» (12+) Вальтера Скотта, «Робинзон Крузо» (6+) Даниэля Дефо, «Морской волк» (12+) Джека Лондона, «Три мушкетера» (12+) Александра Дюма — отца. Все они так или иначе повлияли на характер. Какая книга произвела на вас сильное впечатление?
— Вообще, я мало читал в детстве — у меня были игровые приставки, куда более привлекательное занятие. Но однажды отец подарил мне на день рождения четвертую книгу из серии «Гарри Поттер» (6+).
Сначала я не был воодушевлен: что? книга? Но решил попробовать почитать — вдруг зайдет. И знаете, я не остановился, пока не прочитал всю книгу целиком, а потом пошел в магазин и купил первые три. С тех пор последовательно ждал выхода оставшихся трех частей. Так что спасибо Гарри Поттеру, что я научился ценить книги.
— В студенческие годы я пыталась писать стихи (кто не пробовал!), но дальше буриме дело не пошло. А как вы подружились с поэзией?
— Мне иногда приходили в голову всякие прибаутки и стишки в раннем возрасте, но я ничего из это-го не записывал. А потом, ближе к десятому классу, я влюбился и начал писать много. Писал стихи ровно по пять восьмистиший и приносил их распечатанными в класс, показывал друзьям. Когда я первый раз показал своему однокласснику некоторые свои стихи, он сказал, что я пишу на уровне Гумилева, и это меня еще как приободрило. Забавно, сейчас я понимаю, что этот же друг «подсадил» меня на программирование.
— «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда, как желтый одуванчик у забора…» (12+). Эти слова принадлежат Анне Ахматовой. Что в них созвучно вашим мыслям и чувствам?
— Да в принципе, все. Я согласен с тем, что многие даже не представляют, что порой служит толчком для написания стихов, для формирования сюжетов. Однажды мы, как обычно, болтали всякие глупости с коллегой развлечения ради, когда речь зашла о наполнителе для кошачьего туалета… Получившееся стихотворение цитировать не буду, но оно вышло эмоциональным.
— Мне очень нравятся Пушкин, Лермонтов, Цветаева, Блок, Ахматова. А кто ваш любимый поэт и почему?
— Я люблю Максимилиана Волошина. В нем сильна классическая традиция, изысканная работа с формой и своим поэтическим пространством. И я уважаю его за его убеждения, которые он подтверждал и словом и делом: человеколюбие, стремление к свободе и справедливости, пацифизм и понимание смирения в подлинном смысле. Еще мне нравятся Маяковский, Блок. Это если ограничиться классикой.
— Быть поэтом — это в жизни мешает или помогает?
— Если что-то от поэта и мешает, то это, скорее, сопутствующие качества, стремление больше думать и взвешивать, наблюдать и оценивать, нежели действовать. Но это тоже зависит от поэта. Помогает поэзия как раз тем, что позволяет легче видеть суть вещей, бережно обращаться с информацией, с языком, любым, чувствовать цену канонам, правилам и ценностям. Ну и конечно же, как и любое другое занятие, при должном уровне экспертизы это довольно привлекательная черта, хороший поэт интересен уже самим этим фактом.
— Максим, какие книги живут на полке вашей домашней библиотеки? Какая из них настольная?
— В моем нынешнем жилище множество книг живет в шкафу, а на виду — несколько поэтических сборников современных авторов, альманахов, сборников классики, научных книг о поэзии. В частности, «Книга о русской рифме» (12+) Давида Самойлова. Несколько книг в жанре нон-фикшен, вроде Марка Мэнсона или Юваля Ноя Харари. А на столе лежит профессиональная литература, книга о высоконагруженных приложениях, которую я уже давно никак не могу дочитать.
— Есть ли смысл читать классику? Молодые люди говорят, что это прошлый век. Им неинтересно читать про страдания Евгения Онегина и Татьяны, когда есть фэнтези — «Властелин колец» (12+) Джона Толкина, «Первое правило волшебника» (12+) Терри Гудкайнда и прочее.
— Конечно, имеет. Одна из моих любимых книг — гоголевские «Мертвые души» (12+). Я перечитывал ее во взрослом возрасте и поражался, насколько же поэма Николая Васильевича Гоголя до сих пор актуальна архетипичностью характеров и реалиями русской земли. Салтыков-Щедрин до ужаса актуален. Но я бы не стал противопоставлять классику современной литературе. Не вся классика закономерно будет интересной и актуальной, конечно. Так что я абсолютно понимаю то, что современная литература больше интересна современным людям, и это правильно. Есть хорошие современные книги, которые доносят правильные мысли и ценности, и их тоже нужно читать.
— Вы согласны с утверждением: тот, кто читает книги, управляет теми, кто смотрит телевизор?
— К сожалению, нет, реальность не такая идеалистичная. Тот, кто читает книги, и тот, кто смотрит телевизор, живут каждый в своей параллельной реальности, а серьезные потрясения эти реальности сталкивают, порождая трещины в нашем обществе. Управляют среди прочих те, кто имеет возможность свои мысли транслировать через тот или иной канал.
Татьяна Ковачева