"Опять реанимация, и я в коме…" 26-летний череповчанин, поборов тяжелейшую болезнь, советует никогда не сдаваться и не терять силы духа
Тяжелая болезнь, многократные операции, боль, переживания не сделали его озлобленным и закрытым человеком. Герой нашей публикации в буквальном смысле слова вернулся с того света. Его зовут Владислав Цветков. Он любит жизнь, радуется каждому ее моменту и заряжает других на борьбу и надежду на лучшее. Он поделился с «Голосом Череповца» своей историей.
«Мама, я умираю»
Молодой человек прошел тяжелое жизненное испытание, преодолеть которое смог бы далеко не каждый. В общей сложности он перенес семь операций на голове и одно облучение. Но он не жалуется, не хнычет, а рассказывает о том, что ему пришлось пережить, с улыбкой.
— Мне 26 лет и я нормальный, перспективный молодой человек, но был период, когда все было не так радужно, как сейчас, — улыбается наш собеседник. — Может, мой рассказ заставит кого-то переосмыслить что-то в своей жизни.
В подростковом возрасте у Владислава обнаружилось тяжелое заболевание — мальформация кровеносных сосудов (МКС) — порок развития кровеносных сосудов. Заболевание врожденное и неизлечимое. Оно проявилось, когда юноше было 14 лет.
— Я рос, как все: садик, школа. Ничем не болел и был уверен, что абсолютно здоров, но в 2011 году случилось страшное — я пришел домой из школы, сел делать уроки и почувствовал сильную, давящую боль в висках. Принял таблетку, другую. Боль стала нестерпимой. Ничего не помогало. Началась рвота. Рядом была моя мама, Виктория Николаевна, которая срочно приехала с работы. Сознания я не терял, но как вызвали скорую, как меня осматривали медики, что говорили, я не помню. Помню — больница, реанимация… При проведении ангиографии у меня обнаружилась патология — артериально-венозная мальформация (АВМ).
— Это было 11 декабря (я этот день запомнила навсегда), — говорит мама Владислава. — Он позвонил мне на работу и сказал, что у него очень сильно болит голова. Я посоветовала принять цитрамон. Спустя примерно полчаса он вновь позвонил и сказал: «Мама, я умираю». Мы (родители — прим. авт.) сорвались с работы и, когда приехали домой, увидели, что он с дикими головными болями буквально катается по кровати. Его рвало. Мы подумали, что это кишечная инфекция. Дали нужные препараты (я сама медик, много лет отработала в детской реанимации), подождали, ничего не помогало. Вызвали неотложку. Но в больницу нас не забрали. Всю ночь он страдал от диких болей. Утром я позвонила врачам, объяснила ситуацию, и они сказали приезжать в больницу. При обследовании было установлено, что у Влада произошло внутримозговое кровоизлияние. А дальше реанимация, боль, куча разных препаратов и диагностированная врожденная аномалия.
Устал от боли
Родителям подростка удалось получить квоту, и его транспортировали на лечение в НИИ «Российский научно-исследовательский институт нейрохирургии им. А. Л. Поленова». Серьезное оперативное лечение, которое требовалось Владиславу, было решено разделить на несколько этапов.
— Мне делали эмболизацию сосудов, — говорит Владислав. — Оперировал Константин Александрович Самочерных. Но так как АВМ была огромной, нельзя было седлать операцию за один раз. По итогу было сделано четыре эмболизации, но, пока соблюдались интервалы между лечениями, у меня произошло еще четыре инсульта. А это каждый раз реанимация, боль, страхи, переживания близких, восстановление.
— Это слезы с обеих сторон, причем в большей степени с моей, — говорит Виктория Николаевна. — Я плакала, а Влад просто замыкался, потому что он устал от этой ситуации, от боли, от стационара, от того, что он там видел — много деток больных, родительских слез…
По словам Владислава и его мамы, в ходе операций не удалось удалить всю АВМ — небольшой фрагмент решили оперировать с помощью гамма-ножа (облучение).
— Нам объяснили, что он находился в опасном месте и его хирургически лучше не трогать, иначе был высокий риск остаться «овощем», как говорится, — поясняют наши собеседники.
Он вернулся
После проведенного лечения два года Владислава ничего не беспокоило по здоровью. Он, как говорится, выдохнул, уверенный, что беда позади. Молодой человек поступил в ЧГУ на строительный факультет. Учился и радовался жизни. И вдруг…
— Лето, солнце, мне 20 лет, я студент института, готовый вершить и радоваться жизни, и у меня лопается сосуд. Опять реанимация (в ВОКБ № 2), и я в коме.
— Я не могла поверить, что это опять повторилось, — вздыхает мама молодого человека. — Когда нам сказали, что он в коме, это было как гром среди ясного неба… Нам разрешили пройти к нему — это было ужасно. Когда твой ребенок (пусть и под два метра ростом) вчера еще с тобой разговаривал, а сейчас вот он — на ИВЛ, к нему прицеплена куча проводочков… В коме сын был одиннадцать дней. Мы очень ждали, когда он придет в себя, я не переставала верить. Я просто не могла себе представить, что я не смогу больше с ним встретиться. Я так полагаю, поэтому он и вернулся. Ведь многие врачи констатировали — ничего хорошего, потому что кровь из лопнувшего сосуда залила большую часть головного мозга. Говорили, что если и выживет, то будет все плохо. Когда он пришел в себя, первая фраза, которую он написал неуверенным почерком, была: «Мама, я тебя очень сильно люблю». Мы благодарны Татьяне Владимировне Савиных, врачу-анестезиологу-реаниматологу инфекционного отделения № 3, за ее внимание и веру в лучшее.
«Спасибо»
В реанимации Владислав провел 35 дней, а потом еще две недели в отделении.
— Мне разрешили быть с ним, и мы с утра до вечера занимались, нам принесли тренажеры, — вспоминает мама парня. — Медики очень помогли. Надежда Владимировна Андрейко, заведующая неврологическим отделением, помогла в получении квоты в медицинский исследовательский центр нейрохирургии им. Н. Н. Бурденко. Там выполнили трепанацию (в два этапа) по удалению вообще вот этих оставшихся сосудов, которые не давали ему жить. После операции мы опять приехали домой на перевозке, то есть Влад опять был парализованный. Плюс он потерял поле зрения, то есть он не видел ничего под ногами и с левой стороны. Слушайте, я не знаю, как он справился…
— Никто не давал никаких гарантий на благополучный исход, но мы все же поехали в Москву, — говорит Владислав. — Там меня оперировал Юрий Викторович Пилипенко. После операций я опять заново учился ходить, многие навыки утратились. Но я справился и теперь я живу полноценной жизнью. Получил образование (окончил ЧГУ), работаю, занимаюсь спортом, танцами, йогой, дизайном и познаю все новое и новое.
Сейчас Владислав работает специалистом информационно-справочной службы (оператор на телефоне) — записывает пациентов на прием в одну из клиник города. Ходит в спортзал, обучается веб-дизайну.
— Влад уже живет отдельно, то есть он дошел до такого уровня, что может самостоятельно себя обслуживать, вести быт, — улыбается Виктория Николаевна. — Он постоянно говорит: «Спасибо, что вы дали мне возможность жить». Он очень благодарный человек. Пережив столько всего, он не потерял чувствительность и любовь к этому миру, не озлобился. Он любит всех людей, животных. Он любит весь мир.
Газета «Голос Череповца»