«Чем больше давят, тем лучше получается»

Анатолий Заболоцкий, снявший с Василием Шукшиным его лучшие картины, приехал в Череповец, где в Камерном театре работает его фотовыставка. Корреспонденту «Речи» 84-летний оператор рассказал о работе с Шукшиным и о доме, подаренном Василием Беловым.

Вы частый гость на Вологодчине. Для вас это как вторая родина?

— Не то чтобы вторая родина, но, безусловно, особый край. Прежде всего потому, что здесь жил Василий Белов. Писатель и гражданин — второго такого я не видел. По своему прямодушию, преданности Вологодской земле… Он патриот был до мозга костей. Не смотрел на то, стоптанные ли у него ботинки, думал только о своей идее, о Родине. Я поэтому здесь и осел. Василий Белов подарил мне дом в Харовском районе, в паре километров от своей избы в Тимонихе. Зато сейчас от меня ближе к кладбищу, где Вася лежит, чем от Тимонихи. Этот дом хотели на дрова пилить, но он достался мне. Огромный, как три избы под одной крышей. Я семь лет его восстанавливал, он весь протекал. А сейчас подарил этот дом одному богатенькому, он сделал ремонт, истратил больше миллиона. Хотелось бы, чтобы в будущем там открылся Центр Василия Белова.

Вы фотограф с огромным опытом, сейчас в Череповце работает ваша выставка. Как относитесь к тому, что теперь все вокруг фотографы — снимают на телефон, выкладывают в Интернете? Не теряется ли в этом потоке настоящее фотоискусство?

— Нормально отношусь, люди фиксируют жизнь. Но поскольку снимков много, встает вопрос отбора. Другая проблема — сейчас все снимают со вспышкой, и получаются «блины», их все нужно выбрасывать. Засорили восприятие, это правда. Но знаете, великая вещь фотошоп, в нем можно делать чудеса. Фотограф может ощутить себя живописцем. Художникам не нравится, что у фотографов появились такие возможности. А некоторые живописцы, я знаю, распечатывают пейзажный снимок, раскрашивают и продают туристам. Я тоже начал было осваивать фотошоп, но понял, что становлюсь лаборантом собственного творчества, и бросил. Эту работу должен делать хороший компьютерщик, а дело фотохудожника — поставить задачу и отвернуться от экрана, чтобы не замыливать зрение.

Вы сняли с Василием Шукшиным «Калину красную» и «Печки-лавочки». Если бы он работал над этими фильмами сегодня, когда есть камеры-вертолеты и компьютерная графика, картинка была бы другой?

— Точно такой же, я думаю. Он все время был в кадре и никаких особых задач по съемке и картинке не ставил, было полное доверие.

Я занимался мизансценами, съемкой. Когда Шукшин видел готовые кадры, он всегда радовался. Но сейчас Шукшин был бы безработным, потому что не сдался бы и не стал делать продюсерское кино. Те, кто сейчас делает кинематограф, не подпустили бы его к делу.С Шукшиным мы вместе учились, и он мне очень нравился как писатель. Договорились, что будем работать вместе. Но нам долго не давали этого, а потом, когда удалось, сколько раз хотели снять с картины. Кинематографическое начальство мне в лицо говорило, мол, второй оператор снимет лучше, чем ты, езжай в свою Белоруссию. Но чем больше давят, тем лучше получается.

Если бы вы сами сегодня предложили снять фильм о русской деревне, о чем бы он был?

— Я бы отказался. Я давно бросил кино. Да и где сейчас настоящее кино? Все только о прибыли говорят. Я считаю, что при социализме, при всех его перекосах, развитие души человеческой шло в правильном направлении. Поэтому и ушел в фотографию: фотограф работает без цензуры. Ты сам хозяин своих дум — о чем думаешь, то и делаешь.

Сергей Виноградов