"Помню, как на праздник Троицы в Череповце было семь убийств"

«Самым лихим в моей памяти остался период перед развалом Советского Союза. Помню, как на праздник Троицы в 1989 году у нас в Череповце было семь убийств и девять трупов», — рассказывает бывший начальник отдела уголовного розыска Николай Иванов журналисту «Голоса Череповца».

Очередной герой нашей рубрики «Легенды сыска» рассказал о том, как оперативникам удавалось раскрывать серийные кражи и первые заказные убийства, насколько важен был элемент наставничества. А еще вспомнил, почему опера не любили Восьмое марта и как рецидивист по кличке Могила изуродовал даму легкого поведения и получил свою седьмую судимость.

Молочный след преступникаВ милицию 23-летний Николай Иванов пришел в 1971 году после армии.

— Честно говоря, я хотел работать в школе, я ведь после белозерского педучилища год учил детей русскому языку и литературе, — вспоминает Николай Иванович. — Но человек я был партийный, а в те годы в милиции как раз шла смена поколений, был партийный набор. И меня поставили перед выбором — служить в милиции или покинуть ряды партии. Что это было в то время, сами представляете, наверное.

Николай Иванов пришел в третье отделение милиции на улице Набережной, 29. Первый месяц старлей работал в детской комнате милиции, а потом перевелся в уголовный розыск. В то время на весь Череповец было всего 17 оперов. Но постепенно отделы уголовного розыска укреплялись и расширялись.

— Помню, что в начале моей службы, то есть в семидесятые, было много имущественных преступлений, кражи совершались целыми сериями, — рассказывает Николай Иванович. — Любое хищение не считалось мелким, мы работали по факту, невзирая на величину ущерба. Когда я пришел в розыск, мне определили зону работы — Советский проспект до Ягорбы, тогда это был сплошь частный сектор, «деревяшки» стояли. Помню, была у нас серия краж из домов. Однажды поступил вызов с улицы Ленина, 39. У пенсионерки, бывшей преподавательницы лесомеханического техникума, из дома украли деньги и кой-какие вещи, пока она в магазин ходила. Начал я притоны обходить, беседую с хозяйкой одного из них — была такая дама Зина Лапач. Смотрю, молоко она на стол ставит. «Откуда?» — спрашиваю. Оказалось, знакомый принес. Я вернулся к потерпевшей, стал дотошно расспрашивать, что из квартиры пропало. И тут она говорит: «А из холодильника бутылку молока утащили!»

Лейтенант Иванов составил протокол изъятия молока, а после вычислил и подозреваемого. И пока вел его до отделения, тот признался в 34 кражах — вся серия, считай, его была. Мужчина получил семь лет тюрьмы.

Как снег на головуХватало и курьезных случаев. Так, в середине 70-х годов по Череповцу прокатилась волна краж из парикмахерских. Каждую ночь регистрировалось по два-три новых факта.

— Мы, когда начинали работать, молодые все были, у нас ведь никаких групп прикрытия не было — ни СОБРа, ни ОМОНа, — говорит Николай Иванов. — Это уже потом была создана первая рота оперативного реагирования патрульно-постовой службы. А прежде мы все сами — и на задержания ходили, и в засадах сидели. Помню, как мы ловили этого парикмахерского вора. Была оперативная информация, что сегодня ночью он может прийти в парикмахерскую на улице Ленина. Негде нам было там засаду устроить: все как на ладони. И мы посадили оперативника на козырек. И задремал он к ночи… Проснулся, когда вор с добычей уже выходил из парикмахерской. Пошевелился наш опер — и вместе с большой шапкой снега свалился на голову преступнику. Тот еще два часа говорить не мог, заикался от страха и эффекта неожиданности.

Вообще, как вспоминает Николай Иванов первые годы своей службы в милиции, тогда был очень развит институт наставничества. До трех лет каждый молодой опер постигал всю теорию на практике, учась в реальных условиях у опытных сыскарей.

— Помню, как я задержал своего первого убийцу. В парке культуры и отдыха нашли зарезанным молодого парня. И опытный коллега говорит мне: «Давай засаду устроим, преступник часто на место преступления возвращается». Засели мы с ним в кусты акации, ждем. И в три часа ночи действительно на дорожке показался мужчина, стали мы его осматривать, а у него за голенищем сапога — нож, с помощью которого было совершено убийство. Вообще нужно сказать, что операми ведь не рождаются, ими становятся. Хороший опер не тот, кто много и быстро бегает, а тот, кто грамотно головой работает. В нашем деле главное — оперативная информация, которая добывается в результате работы с «подсобным аппаратом». 

Заказала любовникуНиколай Иванов был и начальником убойного отдела, в начале 90-х возглавлял городской отдел уголовного розыска.

— Самый тяжелый год на моей памяти — это 89-й, — говорит Николай Иванович. — Как сейчас помню: 2 июня, Троица. За день произошло семь убийств, в том числе два двойных, — девять трупов. Три преступления бытовые — например, на улице Мира сосед убил супружескую пару, — но четыре были совершены в условиях неочевидности, когда убийцу или убийц еще предстояло найти. Помню первое заказное убийство. Оно на тот же год пришлось. Дело было в Зашекснинском районе. В подъезде дома на Октябрьском проспекте был застрелен мужчина. Мы провели оперативные мероприятия и вышли на след подозреваемого. Оказалось, что убийство мужчины заказала его жена, мама пятерых детей, занимавшая руководящую должность на предприятии. Поручила она это своему любовнику. За человеческую жизнь была назначена цена в 25 тысяч рублей. Женщину осудили, ей дали 15 лет. Исполнителя мы задержали, но не сразу смогли расколоть его. Сделать это удалось, только когда мы нашли обрез и деньги, спрятанные им в Бабаеве.

Криминогенными районами Череповца считались вокзал и Панькино, улицы Чкалова и Бардина, Устюженская и Данилова.

— Другой случай — в подвале дома на улице Максима Горького, 79, нашли труп женщины легкого поведения. У нее тело изуродовано страшно было. Задержали мы преступника. Был такой деятель по кличке Могила. Она стала седьмой его жертвой, он в седьмой раз оказался за решеткой. Помню, насколько был поражен циничностью этого человека…

— Много работы у милиционеров в девяностые было, — продолжает Николай Иванов, — были и попытки рейдерского захвата, но совместными усилиями — милиционеров и комитетчиков — нам удалось не допустить захвата наших предприятий желающими из Москвы и Петербурга… Годы службы пролетели как один день. Если бы не подвело здоровье, а меня в реанимацию прямо из кабинета привезли, потом и инвалидность дали, я не ушел бы тогда из милиции. В розыске я проработал 23 года. И уже чуть больший срок я не ношу погон. Но оперативная работа до сих пор снится…

Марина Алексеева